Девятое мая по старому и новому стилю

С некоторым удивлением я узнал, что особая дата 8 мая официально называется «День памяти и примирения». Я бы тоже (как многие другие) предпочел, чтобы 9-е просто перенесли на 8-е, но по традиции был выбран компромиссный вариант «и нашим, и вашим» (как будто это аннулирует раздел на «наших» и «ваших», а не актуализирует этот раздел, зля и тех, и других). Удивился же названию (тоже, видимо, по замыслу компромиссному): мне кажется, «память» и «примирение» в некотором смысле антагонисты, — в просторечии «помириться» и «забыть» практически синонимы, не так ли? — и сводить их в одну дату скорее рискованно, чем терапевтично.

А еще мне почему-то казалось, что у нас уже есть какой-то «день памяти и примирения», но выяснилось, что это в России, называется «день согласия и примирения», и приходится он на дату, с детства мне известную как годовщина ВОСР, 7 ноября. Он, кстати, у них не выходной теперь, поскольку культ же Сталина, а не Ленина, а для выходного у них образовался выморочный «день народного единства» в честь начала обретения независимости от Речи Посполитой (от ненавистных поляков то есть) 400 лет назад; но это другая история. Насчет примирения — у них оно, видимо, маркирует некое «заравнивание» ВОСР — типа, ну, немного повздорили по-семейному, несколько десятков миллионов людей ухайдокали, с кем не бывает. Оказалось, это был такой вот фазовый переход империи, а теперь снова все хорошо.

Но о каком примирении все-таки речь идет у нас? Поскольку на немцев и прочих бывших фашистов, как я понимаю, уже давно никто не обижается, единственная версия — это примирение тех, кто воевал «за советы» (РККА) и «за независимость» (УПА). Некоторая неуместность этого уравнения ощущается сразу. Вторая мировая война безусловно вплетена в историю борьбы Украины за независимость, но далеко не линейным и не исчерпывающим образом. По сути, это две разные истории, которым суждено было пересечься во времени. Кроме того, дискурс «совки»\«украинцы». Хотя «совки» и апроприировали Вторую мировую под видом Великой Отечественной (которая в таком случае началась 22 июня 1941-го, но и закончилась, по идее, где-то максимум летом 1944-го, когда советские войска достигли границ СССР), став «колорадами» и сделав всех остальных «бандеровцами», относится все-таки к гражданскому, а не внешнему конфликту, вызванному совсем другим процессом — отнюдь не наступлением нацистов, а российской ре-колонизацией в 20-х годах. В 2014 году конфликт разгорелся с новой силой и по той же причине — вследствие новых попыток Российской империи ре-колонизировать Украину. Я все-таки не думаю, что нам предложили по 8-м числам мая мириться с Россией. Вообще «примирение» в качестве национального праздника, кажется, невозможно относить к бывшим внешним врагам. А тем более — к агрессорам актуальным.

Зафиксируем эту «пристежку» Второй мировой к ре-колонизации, маркированную дрейфом «совки» —> «колорады» и «украинцы» —> «бандеровцы», и отметим ее внешнее, российское, происхождение, ее навязанность нам. У нас же, мне кажется, уже сложился некий консенсус относительно того, что все хорошие люди все равно воевали «за Украину» или по крайней мере «за родину», без неудобных уточнений. Но если отвлечься от «пристежки» — какое отношение к военному конфликту УПА и РККА в борьбе за независимость Украины имеет день капитуляции вермахта?

Поговорим немного о сторонах «примирения». Я помню, конечно, споры предыдущих лет о том, что ветеранов УПА тоже следует «признать» — признать участниками войны, а не военными преступниками. Т.е. теперь мы каждый год будем как бы снова и снова «признавать» ветеранов УПА? Мне кажется, это выглядит, с учетом всего, что произошло за последние полтора года и будет происходить дальше, как минимум анахронично, но вообще — абсурдно; больше хотелось бы надеяться, чтобы ветераны УПА нас признали («своими», например), поскольку теперь они герои нашей страны, нашей официальной идеологии, «государственные» герои. Не в курсе, был ли какой-то официальный документ о «реабилитации» УПА (я больше сталкивался с тем мнением, что ее и не нужно реабилитировать), однако в любом случае однократного такого акта, по-моему, достаточно; для ритуалов также неплохо подходит 14 октября, но 8 мая? Здесь «примирение» скорее выглядит как растравливание раны, напоминание о «разной памяти».

О «примирении» с ветеранами РККА во Второй мировой говорить было бы нелепо, учитывая, что нет ни малейших посягательств на их статус, и вообще они остаются в числе «главных героев» этой — всемирной, не внутриукраинской — истории. Тень на этот статус ложится разве что от затаскивания их в неосоветский миф, «воплощения» в них этого мифа; они от этого получают «в подарок» имперско-захватническую окраску неосоветизма, как мы, «бандеровцы», милитарность воинов УПА. Если даже предположить, что нам нужен некий «день прощения совка»  — то не думаю, что именно 8 мая подходит на эту роль наилучшим образом. И никак не думаю, что он уже нам нужен, такой день. Прошедшее 9-е мая в этом году не было наполнено таким ужасом ожидания ре-колонизации, как в прошлом, 2014-м, но тоже пестрело характерно наглыми рашистскими демаршами, — начиная с демонстративного сидения в Парламенте российского главпопа. Совок вообще прощать крайне опасно, это его чрезвычайно оживляет — наша нынешняя война как раз продукт такого прощения-оживления под знаком мумии Сталина в георгиевских пеленах. И она явно не окончена.

Я, как и вы, видел эти фотографии ветеранов РККА и УПА рядом и даже, кажется, обменивающихся рукопожатиями — и опять ощутил острое чувство неуместности. Не только потому, что их втиснули в другую историю, историю Второй мировой, но и потому, что идеологии, которые представляет военная форма этих людей, непримиримы по определению. Война между этими идеологиями, теперь уже в новом изводе — (нео)советской и (нео)украинской, — в самом разгаре, настоящая война, уже сожравшая тысячи людей, искалечившая десятки тысяч, обездолившая миллионы. Как в таком случае расшифровать их рукопожатие? Они лично больше не враги? Если так, то исключительно потому, что та война действительно в прошлом — а точнее, та серия длительной и пока, увы, не оконченной войны между Украиной и Российской империей, которая разворачивалась в ходе Второй мировой. При проекции в современность форма одного и другого ветерана немедленно оказывается по разные стороны сегодняшнего фронта.

Что все-таки за месседж передает нам «День памяти и примирения»? Есть подозрение, что это некая попытка перехватить «апроприацию Второй мировой», переиграть «пристежку», поломать дихотомию «колорадов» и «бандеровцев». Цель безусловно благая, печально только, что оператор «примирение» сначала добавляет реальности этой дихотомии, признает ее, а потом уже пытается ее деконструировать. Еще немного похоже, что слово «примирение» относится скорее к самому 9-му мая, — именно с ним, советским насквозь и триумфально экспроприированным «неосовками» из общей истории, превращенным ими в главное идеологическое оружие, мы как бы пытаемся «примириться». И ради десоветизации этого мифа о великой войне и великой победе мы для начала прицепили к нему «буфер» 8-го, «несоветского», вроде как с целью несколько «раздробить»; однако итого в каком-то смысле получается аж два 9-х мая, «советское» и «несоветское». По старому и новому стилю.

Не многовато ли? Или в качестве переходного периода годится? Впрочем, у нас и 1-х мая два, оба безусловно советские и непонятно, зачем они оба нужны. Я не эксперт в сельском хозяйстве, но мне кажется, картошку не обязательно сажать именно под красным флагом единства трудящихся, у нас же никак не диктатура пролетариата и даже явно не социализм. Или идея как раз в том, чтобы окончательно этих самых трудящихся запутать и картофелизировать? ну тогда ОК. Опасаюсь только, что и эта бинарность может не столько запустить процесс трансформации, сколько закрепиться, как слишком хорошо знакомые остальные: два Новых года, две Пасхи, два Рождества… Две Победы — это все-таки чрезмерная смысловая перегрузка, вон и в песне пелось, что она нужна одна. Вообще, с некоторых пор, с конца 2013 года, если точнее, есть ощущение, что с бинарностью, растянутостью, промежуточностью, двухвекторностью Украине пора завязывать, если мы вообще хотим выжить.

Иначе нам, пожалуй, придется устраивать «дни примирения и согласия» как минимум каждый месяц — слишком много у нас дат незаживших ран, которые никак не хотят рубцеваться где-то там в истории, в условной «компромиссной памяти». По-моему, причина этого очевидна — она в актуальности этих ран, в том, что эта (и та, и вот эта) страница истории не перевернута, а каждый день перемалывает новые жизни и судьбы. Не знаю, насколько мудро пытаться виртуально их перелистнуть, эти страницы, типа, все, пацаны, проехали — получается какое-то wishful thinking и подтягивание ростков, чтобы побыстрее баклажаны созрели. Но конечно, примирять гораздо предпочтительнее, чем усмирять, тут спору нет. Между тем — войне плевать и на праздники, и на памятные дни, и на дни примирения. Даже на перемирия, как мы знаем, ей бывает плевать. Причем — реактивной артиллерией.