Почему конвенцию нам не подарят

«Конвенцію у подарунок» – акция с таким названием прошла под Верховной Радой еще зимой 2017 года. В тот период было рекордное количество акций в защиту прав женщин по всей стране – во многих городах они проходили впервые. И вот 28 сентября 2017 года под Верховной Радой мы наблюдаем акцию «Против Стамбульской конвенции», организованную сообществом «Катехон» с лозунгами «Жінки мріють бути приборканими», «Ми за чисту Європу», «Конституція проти гендеру». А в это же время в Будапеште на международной конференции Совета Европы, посвященной вопросу ратификации, народный депутат от «Радикальной партии» Игорь Мосийчук заявляет, что в нынешнем составе парламента Стамбульская конвенция никогда не будет ратифицирована. «Не захист примарних прав людини в світі, а відстоювання прав української Nації як кровно-духовної спільноти мертвих, живих і ненароджених українців – ось мета участі Української Держави у всіх міжнародних організаціях та перемовинах», – пишет народный депутат Украины на своей фейсбук-странице.

Страсти вокруг ратификации Украиной этого международного документа – Стамбульской конвенции о предотвращении насилия в отношении женщин – кипят с ноября 2016 года, когда депутаты отправили на доработку закон «О домашнем насилии», необходимый для ее ратификации. Решили, что заняться доработкой должен профильный комитет в тесном сотрудничестве с Советом Церквей.

Ну что ж… Определенный результат получился. 23 марта Всеукраинский совет церквей и религиозных организаций выступил против ратификации Стамбульской конвенции. Соответствующее обращение было направлено главам Верховной Рады и профильного комитета.

Еще раз: Совет Церквей (организация, которая согласно собственным уставным документам может вмешиваться в государственную политику только в связи с рассмотрением вопросов, напрямую связанных с религией и деятельностью церквей) официально выступил против ратификации конвенции о предотвращении насилия в отношении женщин.

Почему? Если вкратце – там встречается одно страшное слово. Которое из конвенции никак нельзя убрать.

Страшное слово «гендер»

Да-да. Собственно, формально, из-за этого самого слова и был отправлен на доработку в ноябре прошлого года закон «О домашнем насилии», необходимый для ратификации конвенции. Уж очень он взволновал украинских депутатов.

Как пояснил глава Совета Церквей Михаил Панченко, понятие «гендер» таит в себе недопустимую угрозу для института семьи и брака в Украине. По всей видимости, с точки зрения религиозных организаций, это угроза еще более страшная, чем насилие в семье.

Так в чем же весь ужас-то?

По мнению религиозных деятелей, Стамбульская конвенция «искажает» понятие «гендер». Там – мол – под гендером подразумевается не биологический пол, а «социально закрепленные роли, поведение, деятельность и характерные признаки, которые определенное общество считает надлежащими для женщин и мужчин».

В связи с этим прозорливые религиозные деятели сразу смекнули, что конвенция о предотвращении насилия в отношении женщин будет использована в интересах людей, которые «идентифицируют себя как женщины и мужчины». «Такой искаженный подход, по мнению Совета Церквей, может сделать Стамбульскую конвенцию инструментом для популяризации в украинских школах и университетах новых «гендерных ролей» и однополых отношений, что было бы гибельным путем для Украины». На фоне такой опасности – конечно, домашние побои можно и потерпеть.

Конкретных механизмов возможной «популяризации однополых отношений в школах» с помощью Стамбульской конвенции представители Совета Церквей, к сожалению, не описали. Хотя жаль. Было бы интересно почитать.

Годы неведения

В общем-то, даже в заявлении Совета Церквей упомянут тот факт, что слово «гендер» для украинского законодательства давно не является чем-то принципиально новым. «Гендерное равенство», «гендерная политика» – эти понятия в нем имеются давным-давно. Даже профильный департамент при Министерстве соцполитики есть. Не так уж давно, вроде бы, закон о гендерных партийных квотах приняли. И никто не предвещал при этом надвигающихся «Содома и Гоморры».

Даже Совет Церквей.

Более того: идеи, будто вместе со Стамбульской конвенцией в Украину пытаются привнести свои ценности какие-то «злые люди» – глубоко манипулятивны хотя бы потому, что Украина участвовала в разработке этого документа и его подписала.

Между тем, определение слова «гендер» есть в любом словаре (кроме совсем уж раритетных), и в Википедии. И нигде – нигде оно не трактовалось и не трактуется как биологический пол! Почему же украинские политики, и Совет Церквей вместе с ними, пришли к этому ошеломляющему открытию об истинном значении слова «гендер» только сейчас? Неужели за столько лет никто об этом не услышал и не поинтересовался?

Да нет же. Об «опасностях, таящихся за словом «гендер», религиозные деятели сообщали уже не раз (примерно в той же риторике). Православная Церковь Московского патриархата так вообще, кажется, бьет в набат неустанно. Но депутаты как-то раньше не прислушивались. Видимо, не казался им аргумент о слове «гендер», как орудии «гей-пропаганды» – достаточно веским. А тут – прямо сами заподозрили неладное, и у Совета Церквей спросили. Зачем? В светском-то государстве?

О причинах

При наблюдении всего этого сюрреализма не может не возникнуть вопрос: неужели именно это – и есть причина, по которой народные депутаты Украины не хотят ратифицировать международный документ, уже подписанный державой?

Можно возмущаться сколько угодно их пещерностью и невежеством. А можно проанализировать сам документ и возможные последствия его ратификации. В том числе для них же – для самих депутатов.

Там прописывается масса важных, необходимых вещей, таких как меры по предупреждению и расследованию проявлений насилия, информирование общественности, ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин, создание национальной горячей линии, изоляцию абьюзера от потерпевшей и гарантирование ее безопасности. Но самый, пожалуй, серьезный пункт – это криминализация домашнего насилия. Причем в довольно жесткой форме. То есть после ратификации этого документа (требующего предварительно принятия ряда законов, в частности поправок к уголовному кодексу), домашнего тирана ожидает не административная, а уголовная ответственность. Ведь штраф, который за неработающего агрессора часто выплачивала сама же побитая им жена – трудно назвать иначе, чем издевкой.

Но, кажется, криминализация придется по вкусу не всем. Нет, она не означает, что за одну пощечину супруге или супругу вас посадят. Наказанием может быть все тот же штраф или общественные роботы – если преступление не тяжкое. Однако уголовная ответственность в любом случае предполагает судимость.

А человек, имеющий не снятую в установленном законом порядке судимость, по закону Украины «О государственной службе» не может быть избранным или назначенным на должность в государственном органе и его аппарате. А еще, человек с не снятой судимостью за уголовное преступление согласно ч. 3 ст 76 Конституции Украины, не может быть избран в Верховную Раду Украины. А еще совершение уголовного преступления – это повод для снятия депутатской неприкосновенности.

Милиция, прокуратура, СБУ, министерства и ведомства, госуправления на местах, депутаты Верховной Рады… Если раньше всем этим людям (среди которых мужчины – в значительном численном преимуществе) для столь бесславного финала карьеры нужно было кого-то собственноручно убить или ограбить, то теперь достаточно просто ударить свою жену. Или ребенка.

Как думаете, каков процент среди мужчин при власти тех, кто подымал руку на своих домашних? Стоит добавить, что в Верховной Раде мужчины составляют 87%. В силовых ведомствах их процент точно не меньше.

О причинах причин

Вот если сейчас выйти на улицу практически любого украинского города и спросить у прохожих: «Вы за домашнее насилие, или против?» – конечно же, все будут против! Думаю, даже единогласно. Но можно ведь задать вопрос по-другому. «Если ребенок совершил серьезный проступок, можно ли слегка повоспитывать его ремнем»? «Если она грызет ему мозг или изменяет. А он – не выдержал, и ударил… Стоит ли парня судить и портить ему карьеру»?

Вот прям вижу, как половина читателей уже прониклись сочувствием к ситуативному агрессору, который на самом деле хороший человек. И любит… И они, может, завтра помирятся. И будут жить долго и счастливо. И нечего со своими конвенциями вмешиваться. Потому что с кем не бывает? А бывает-то с каждым! Ну, или почти с каждым. И каждый же вспомнит историю, про то как Н однажды ударил С, и она даже хотела развестись. Но до сих пор живут – счастливая пара. Или вспомнит, как в детстве отец как-то до синяков выпорол. А любящий же отец был! Хороший отец, в общем. Или как сами были на нервах – стресс, злость, все дела. Алкоголь – чтоб нервы успокоить. А ребенок – заслужил! И жена – сама виновата!

Насилие пропитывает всю нашу жизнь. Сколько ударов, толчков, пощечин, оскорблений вы получили на своем веку? А сколько из них – от домашних, от родных и близких?

Как можем мы перестать толерировать насилие, если из поколения в поколение живем в стокгольмском синдроме? Самое страшное: многие это считают нормой. Многие уверены, что так живут все, что иначе – нельзя. Что нужно, чтоб это изменить? Думаю, хотя бы пару не поротых ремнем поколений. Пару поколений, не наученных использованию силы для разрешения конфликта в свою пользу и «упроченья авторитета». А сейчас, если положить перед каждым украинцем расписку: «если я однажды подниму руку на кого-то из домашних – пусть это тут же поставит крест на моей карьере». Сколько из нас ее подпишет? Какой процент женщин и мужчин будет среди отказавшихся подписать?

Каков процент мужчин в Верховной Раде? 87%?

Гендер? Страшное слово. Не наши ценности! «Нет у нас никакого домашнего насилия», как кричали молодчики в Ужгороде, напавшие на участниц акции за ратификацию Стамбульской конвенции. Зато у нас есть традиционные ценности и Совет Церквей, который рад стараться. И «Да убоится жена мужа…»