Саша Єльцин: Про систему, перевиробництво, пустоту і усвідомленість

Минулого року на фейсбук-сторінці арт-центру Closer з’явився анонс виставки, якої ніколи не відбудеться.  

У день відкриття виставки відвідувачів зустрічав авторський текст, зачинені двері до виставкового простору і сам художник. У тексті йшлося про таке:

“Человек социален. Школа, университет, работа — везде существуют свои гласные и негласные правила взаимоотношений.С течением времени внутри той или иной системы накапливается усталость от ее принципов и правил функционирования. Возникает желание действовать по-другому, хочется сказать: “Стоп. Хватит. Я беру паузу”. Так школьник прогуливает уроки и игнорирует выполнение домашних заданий, отдавая приоритет другому жизненному опыту. Или взрослый индивид, проснувшись с утра, решает не идти на работу, несмотря на давление социальной ответственности. Подобные действия считаются неуважительной причиной и сопряжены с риском быть исключенным из системы.??

Для художника выставка — это своего рода социальный экзамен, способ презентации идей и методов, с которыми он работает: мне есть, что вам сказать, — я социально полезен. Но что, если идет речь о практиках, которые не предполагают визуальную отчетность и производство продукта. В таком случае мы выходим за рамки привычного, но устоявшаяся система не особо приемлет такой подход.

??Мы признаем кризис перепроизводства, но, тем не менее, продолжаем и продолжаем. Конечно, можно в очередной раз пойти на компромисс и сделать выставку, которая будет рефлексировать на эту тему, но, на мой взгляд, подобная полумера и есть тот балласт, который заставляет топтаться на месте.?? Отдельное спасибо кураторской группе CLOSER за понимание и желание идти дальше”.

Наша розмова з Сашею також відбулася майже рік тому, коли виставка ще тривала. Інтерв’ю переросло у своєрідне продовження проекту. Питання, задані мною під час розмови, стали відправною точкою для авторських роздумів, частину з яких ми наводимо в цій публікації. 

Обраний момент виходу матеріалу — усвідомлений крок, що лежить у площині розгортання виставкового проекту Саші, де час є важливим медіумом. У системі звітності часові рамки грають важливу роль. Навіть якщо вони неоголошені, існують негласно прийнятні, а також неприпустимі чи просто недоцільні терміни. Кому потрібен пост-реліз виставки за рік після її завершення? 

Наталия Маценко: Когда ты понял, что выставки не будет?

Александр Ельцин: В тот момент, когда мне предложили сделать выставку, я работал с аудиодневниками сновидений. По предварительной договоренности с кураторами выставка должна была быть в этом русле. На подготовку проекта всегда есть определенный период времени, в моем случае  было два месяца, а это достаточный срок, чтобы все взвесить и обдумать. Несмотря на то, что тема снов меня увлекает уже не один год,  я задал себе вопрос: а является ли это тем, что я хочу вынести в поле социального именно сейчас, так как чувствовал, что меня на данный момент беспокоят вопросы другого порядка.

Также на протяжении последнего года я практиковал прогулки, в процессе которых много общался с художниками об искусстве и тех вопросах и проблемах, с которыми нам приходится сталкиваться в рамках нашего актуального контекста.

Иногда кто-то поднимает вопрос карьеры — обязанности, обещания, необходимость оправдать ожидания — и именно эти моменты усложняют твои  шаги как художника… Эти “правильные действия” очень часто просто отдаляют от создания действительно важного, актуального здесь и сейчас произведения. Поэтому иногда и не стоит оправдывать ожидания.

Н. М.: Как отреагировали на твое предложение кураторки, или это было вашим коллегиальным решением?

А. Е.: Когда я озвучил, что в помещении галереи не будет экспозиции, назрел диалог под предлогом того, что идея хорошая, но давай подумаем над формой ее реализации.

Первая встреча с кураторками (Ксенией Малых и Дарьей Шевцовой – Н.М.) прошла под лозунгом: “Саша, что случилось, может у тебя какие-то проблемы, кризис идей? — давай поговорим об этом”. Вполне нормальная и ожидаемая реакция. На их месте я поступил бы так же. Необходимо понять, что это — осознанное действие или проявление бессилия?

Для Closer основная дилемма заключалась в том, что делать с пустым галерейным пространством, ведь на выставку придут люди. Были предложения развить эту идею, скажем, в формате аудио-инсталляции, но на такой компромисс я идти не мог.

Мы провели четыре встречи, на которых обсуждали сложившуюся ситуацию.

Менее всего мне хотелось прибегать к хамской провокации. Это ведь был осознанный поступок. Конечно, стоит отметить, что с ребятами было очень классно общаться. У нас не было каких-то конфликтных ситуаций. Все четыре встречи мы всё проговаривали и в итоге вышли на то, что было нужно.

Интуиция – лучший советник. Это было интуитивное действие, которое переросло в текст. Жест произведен в системе искусства, поскольку я в ней работаю. Но это больше о времени и месте, где мы находимся.

Я думаю, здесь нет необходимости в поиске всеобщего плана спасения, общей стратегии. Для меня было важно обозначить саму проблематику. А как быть с этим —  это личный выбор и стратегия каждого. Здесь идет речь об осознанности. Как только ты признаешь наличие проблемы, ты уже на пути выхода из нее. 

Н. М.: В системе художник-институция-зритель, как тебе кажется, кто в наибольшей степени ответствен за перепроизводство?

А. Е.: Мне кажется, чтобы ответить на этот вопрос в первую очередь стоит начать с самого понятия перепроизводства. Это как сказка про горшочек каши. Проблема не в том, что горшочек производил невкусную кашу, а в ее однообразии — переизбытке.

К примеру, индустрия Голливуд автоматизировала не только техническую часть кинопроизводства, но и сами фильмы, которые она выпускает, словно они созданы по одному шаблону.

Система искусства также во многом руководствуется принципами индустрии — автоматизированное производство выставок, например. Есть уже какой-то выработанный механизм и многих устраивает просто по нему работать. Но все же  мы  создаем не только продукт, но и идеи. Для меня функция художника состоит во введении некой системной ошибки, которая расширяет  поле, показывая, что можно и по-другому действовать.

Осуществление художественного жеста стало неким механическим действием. Есть определенные принципы, как “клепать” проекты. Система подсказывает метод. У каждой институции тоже свой запрос. Результат — перепроизводство разнообразного безликого продукта в погоне за премиями и наградами.

Относительно персоны художника, то я за личность, но не за культ. Не люблю вот эту позицию – художник с большой буквы, “золотая корова”: приходите, задавайте вопросы, а я вам буду рассказывать. Конечно, во всех нас это есть, но надо как-то с этим работать. Есть художники-шоумены, фокусирующие внимание на себе, подобно Гудини, который выходил на сцену, поднимал руку, делал щелчок пальцами, тем самым овладевая вниманием зрителя, а в это время у него за спиной проводили слона.

Н. М.: Не желая быть инструментом бесконечного продуцирования, функциональной единицей в системе отчетности, художник, тем не менее, продолжает испытывать потребность в публичном высказывании, в коммуникации со зрителем. Ощущаешь ли ты это как конфликт, и если да, то как разрешаешь его для себя?

А. Е.: Публичное высказывание не всегда тождественно коммуникации со зрителем. Даже наоборот, как правило, чем масштабнее событие, тем больше дистанция художник-зритель. Мне интересен другой подход, можно сказать “точечный” — когда не делаешь много шумихи о презентации проекта, а просто делаешь и обсуждаешь это при случае с друзьями или с кем-то другим, кто случайно стал очевидцем. Как будто сам передаешь письмо напрямую в руки адресата.

Н. М.: Способствует ли создание пустоты нахождению смысла?

А. Е.: Мы работаем с пустотами. Сколько трактовок пустоты уже было и сколько их еще будет — это уже целое художественное явление. Получается, пустота — такой же медиум, как и все остальное.

Если говорить о пустоте в поле культуры, то абсолютной  пустоты нет, есть концентрация, бо?льшая или меньшая наполненность. У пустоты есть наблюдатель и, конечно, контекст, в котором она находится.

Мы можем говорить об отсутствии чего-либо или намеренно создать максимально стерильные условия, допустим, белый куб. Но даже в рамках этого концепта мы можем рассуждать о шероховатости стен, температуре воздуха и так далее.

Также мы можем намеренно ограничить контакты с внешним миром для того, чтобы разобраться в себе и очиститься от “шлака культуры”. Это как абсолютно тихая комната, в которой человек начинает слышать биение собственного сердца.

Белое безмолвие, конечно, может свести с ума, но, скажем, Сервантес задумал своего Дон Кихота, находясь в тюремном заключении. Когда Гоголь уничтожил второй том “Мертвых душ”, он образовал пространство пустоты, которое, как минимум, находится в контекстуальных отношениях с первым томом. Так было создано произведение другого порядка, нежели первый том. И литературоведы до сих пор ломают голову над его загадкой, предполагая, каким он мог быть…

Но в моем случае функция была другая. Для меня это важный поступок на личном уровне. Находиться в бездействии намного сложнее. Это как интервалы между словами. Паузы очень важны, чтобы понять, о чем речь.

Н. М.: Ты упоминал, что работаешь сейчас над несколькими проектами. Расскажи о них, какова их специфика и способствовала ли она выбору такого формата выставки в Closer?

А. Е.: Это скорее практики, нежели проекты.

Я уже говорил о снах. Но в последнее время  понял, что это в большей степени индивидуальное поле. Там все сложно:)

Также люблю прогулки. У этого метода познания мира очень глубокие корни. Мне ближе всего идея Аристотеля и школы  перипатетиков — рассуждения на ходу. То есть сам процесс случайного брожения, в первую очередь работает как метод погружения, интроспекции. Визуальный аспект прогулки — в большей степени как эмоциональный стимулятор. Фотодокументация, паблик-арт интервенции в последнее время увлекают в меньшей степени, чем сам процесс мышления и, конечно, чувственный аспект.

Прогулка — хороший способ наладить творческий диалог с другим, работающий в первую очередь по принципу непрямой договоренности. Еще важный аспект — “бесполезность” прогулки, фланирования, ведь это не имеет прямой и очевидной пользы. Остановка, привал, пауза во время прогулки — именно в этот момент мир открывается тебе.